Если очень коротко, то, как следует из сообщения отдела коммуникации Главного управления Нацполиции в Житомирской области, вечером 9 мая в Коростене произошло вот что:
«О смерти человека вследствие ножевого ранения в полицию сообщили медики. Как выяснили полицейские, смертельный удар ножом нанес 37-летнему мужчине его 60-летний отец. Предварительно установлено, что между отцом и сыном 9 мая, около 20.10 вечера, возникла ссора, которая переросла в драку. Последним аргументом выяснения отношений между отцом и сыном стал нож. Отец убитого участника АТО признал свою вину».
Вот фотография семилетней давности из аккаунта Ярослава Гурко. Могла ли его жизнь сложиться счастливо? Могла. Если б не война и водка
За что отец может зарезать сына?
За что отец может зарезать сына? Что это за люди? Что именно произошло вечером 9 мая в одной из квартир в доме №7 на улице Киевской? Для поиска ответов на возникшие вопросы еду в Коростень. Пятиэтажка, где произошла трагедия, находится в небольшом жилом массиве Коростеня. Несколько многоэтажек, детская площадка. Думается, за последние лет 35 здесь ничего не изменилось…
Прежде чем звонить в двери Гурко, решил сначала поспрашивать соседей. Звоню в соседнюю квартиру. Открывшая дверь женщина сказала, что ее не было дома, когда произошло убийство. Соседей же охарактеризовала как людей позитивных. По ее мнению, в их семейной трагедии могут разобраться только они сами. Еще я узнал, что Сергей Гурко находится под домашним арестом и, скорее всего, дома.
Сосед семьи Гурко Вячеслав: «Может, и грешно так говорить, но если б Ярик на фронте погиб, хоронили бы как героя. А тут – такая нелепая смерть…»
На стук открыла пожилая женщина, вероятно, мать убитого и жена убийцы Валентина Ивановна Гурко.
– Произошла трагическая случайность, – уверяет она. – Девятое мая было… Они поругались, потом подрались… Все произошло буквально в течение минуты.
– Говорят, что после демобилизации ваш сын стал выпивать…
– Нечасто, но выпивал. На войне он получил легкую контузию, и это, наверное, как-то связано.
– Где он воевал?
– И под Донецком, и в Луганской области, и за Павлополь возле Мариуполя бился.
– Ярослава призвали в армию по мобилизации?
– Сначала пошел в военкомат по повестке. Потом год был дома, а потом пошел служить по контракту – два раза по полгода. В конце июля прошлого года демобилизовался.
За каких-то полчаса до убийства сына Сергей Гурко сидел с соседями на этой скамейке у подъезда и мирно беседовал.
– Где вы были, когда произошло убийство?
– Дома, в комнате. А они были на кухне. Ну, поругались, ну что сделаешь… Не рвите мне душу!
На этом разговор закончился. Закрывая дверь, Валентина Ивановна сказала кому-то в комнате: «Журналист приходил». Вероятно, своему супругу Сергею Гурко.
Если бы Ярослав после демобилизации прошел курс реабилитации, был бы жив и здоров
Во дворе я познакомился с соседом Гурко Вячеславом. Он помогал нести умирающего Ярослава к машине скорой помощи.
– Семья Гурко – положительные, адекватные люди, – утверждает он. – А случившемуся нахожу объяснение вот в чем: когда Ярослав вернулся с АТО, ему необходима была психологическая реабилитация. Нет у нас таких учреждений или мы о них не знаем. И начал он увлекаться алкоголем – хотел, видно, заглушить в себе постоянную тревогу. …Вечером 9 мая я вышел во двор. Сергей сидел на лавочке возле подъезда. Посмеялись, пошутили. Видим – Ярослав идет домой, крепко выпивший. Кивнул нам и пошел домой. Минут через 10-15 Сергей пошел домой. И я тоже пошел. Вдруг через некоторое время ко мне в дверь стучит Валентина. Открываю. Просит помочь раненого сына вынести. Я опешил… Захожу к ним в квартиру. Там уже были соседские ребята. А возле дверей Сергей стоит, отец, и, вроде, как ни в чем не бывало. Мы взялись за носилки и вынесли к машине скорой помощи. У Ярослава весь правый бок был залит кровью. То ли в легкое нож попал, то ли в печень… Ярик, вроде, еще живой был, но уже возле машины фельдшер еще раз осмотрел его и сказал: «Все».
По словам моего собеседника, «скорая» труп увозить не стала. Вызвали полицию.
– В голове не укладывается, – разводит руками Вячеслав, – ни за Сергеем, ни за Ярославом не замечал склонности к дебошам и насилию…
Выяснилось также, что Сергей Гурко когда-то крепко выпивал, но потом закодировался. Работал в охране городского совета и крепко держался за работу.
– Может, и грешно так говорить, но если б Ярик на фронте погиб, хоронили бы как героя. А тут – такая нелепая смерть…
А вот что говорят в Коростенском горсовете, где работает охранником Сергей Гурко (собеседник автора не захотел, чтобы его имя было названо):
– Сергей – очень порядочный, добрый, воспитанный, вежливый, исполнительный человек. Ярослав после АТО очень пил. Возможно, и его семья распалась из-за этого. Его бывшая жена живет и работает в Житомире.
О чем могли поспорить отец и сын (который прошел ад войны с российскими оккупантами) 9-го мая? О чем бы они ни спорили, спровоцировало трагедию два фактора: война и водка.
